Собор без крестов - Страница 70

Конкретно бункер ни для чего не предназначался, но Сарафан знал, что он не будет лишним.

Открытие сауны задерживалось из-за отсутствия нужных размеров природного монолитного камня. Когда камень был доставлен и водворен в свое гнездо, то Сарафан с разрешения шефа и в его присутствии произвел проверку сауны в работе, первыми посетителями которой были сами строители.

Результатом проверки шеф остался доволен, решив, что неплохо будет и самому со своими служащими после работы пользоваться ею.

Из тех неудобств, которые возникли из-за того, что руководство лагпункта стало пользоваться сауной, Сарафан извлек определенные выгоды.

Когда вечером тот или иной начальник считал нужным побывать в сауне, он заранее предупреждал Сарафана, который обязан был подготовить ее к работе, проведя предварительно дезинфекцию. В такой вечер на дежурство вместе с оператором оставался иногда Сарафан. Вместе с ним всегда был Валет.

В такой ситуации Валет, а Сарафан доверял только ему, заранее спускался в бункер и с помощью микрофона слушал разговор начальства, часто черпая для Сарафана важную лагерную информацию.

Только один Тихий из посторонних знал о существовании бункера и проводимом подслушивании.

Получаемую информацию Сарафан дальше по цепочке не передавал, так как она касалась личной жизни начальства: кто с кем гуляет, кто живет не по средствам, кто кого ругал, хвалил…

Однажды после очередного купания шефа с «кумом» Валет пришел в котельную из бункера сильно взволнованный. Его волнение не укрылось от Сарафана.

— Что случилось? — поинтересовался Сарафан, подумав, что Валет разоблачен.

— В отношении нас?

— Нет, других, — успокоил его Валет.

— Тогда не паникуй и спокойно выкладывай.

— Короче, во втором лагпункте какой-то Меченый расколол Утюга по мокрому делу. Теперь Утюгу хана, так как у него уже вышка есть. Начальство сделало запрос по сообщению Меченого, ждет теперь результата.

— Если Утюг такой тертый гусь, то чего он перед Меченым распелся?

— Меченый угостил его капитально анашой.

— Наверное, ее Меченому дал «кум»?

— Не знаю! Они на эту тему не говорили.

— Надо срочно передать Тихому о Меченом, — решил Сарафан.

— Послушай, Сарафан, на хрена нам с тобой на ж… искать приключений. Давай прекратим всю эту возню вокруг бункера и оставим все как есть. С такой шустротой мы легко можем себе намотать новый срок.

— Действительно, мы с тобой лихачим, пора тормозить. Пойди убери микрофон со шнуром, а затем все заметные следы зацементируем.

Когда Валет вернулся из сауны, то Сарафан, обдумывая принимаемое решение, вслух сказал:

— А Тихому все же надо сообщить о Меченом. Его заботы нас касаться не будут. Но я из такого сообщения заработаю себе хороший капитал, — потирая руки, довольно решил он.

— Конечно, надо, что, зря мы рисковали? — согласился Валет.

Когда Тихий получил от Лесника зашифрованную записку и, расшифровав, прочитал ее, то немедленно созвал экстренную сходку воров в законе. Из-за экстренности сходки не все воры в законе в лагере присутствовали на ней.

— Пускай отсутствующие меня простят, что мы вынуждены без них проводить сходку. Но обстоятельства не позволяют нам тянуть время, — начал свое выступление Тихий.

Сообщив собравшимся свою новость, дождавшись, когда первые страсти обсуждения новости утихнут, Тихий спросил:

— Какие меры мы должны теперь предпринять?

После бурного обсуждения сходка единогласно решила подвергнуть Меченого суду.

Вопрос с Утюгом долго не находил решения.

— Может быть, оказать ему помощь, чтобы он попытался бежать отсюда? — предложил Бунтыл.

Слово взял вор в законе по кличке Оборотень.

— Вы все знаете Утюга, если нет, то я напомню, что он старый увалень и дальше сотни метров от зоны не протопает, как его прихлопнут или поймают.

— Его дело труба! — сожалея, сказал Штука.

— Короче, поручим Оборотню немедленно переговорить с Утюгом. Может быть, они смогут найти где убежище, в котором можно переждать шухер.

— У меня такое убежище есть, но оно в третьем пункте, — сообщил Тихий.

— Проблема сдвинулась с мертвой точки, — сказал Король, — туда Утюга тоже нелегко переправить, но все равно пускай точит когти.

Приняв такое решение, собравшиеся разошлись так же тихо, как и собрались.

Оборотень, найдя в бараке Утюга, спокойно храпевшего в своем логове, разбудил его.

Когда Утюг попытался громко выразить ему свое недовольство, Оборотень, положив ему палец на губы, прошептал:

— Тихо, не бузи.

Узнав Оборотня, Утюг перестал высказывать свое недовольство.

— Ты с Меченым когда анашу курил? — начал на него наступать Оборотень.

— Недели три тому назад, — не понимая, куда клонит Оборотень, ответил Утюг.

— Ты помнишь, о чем вы тогда болтали?

— Убей меня гром, не помню.

— Убивать тебя есть кому и без грома. Нам сообщили, что ты раскололся в висячей мокрячке. Было дело или нет? Ты сам понимаешь, вопрос очень важный.

— Припоминаю, был такой разговор. — Опешив от внезапного прозрения, Утюг не стал отрицать опасного признания.

— Так вот, милый, Меченый сексот и тебя заложил «куму» с потрохами. Жди теперь изолятора со всеми вытекающими последствиями.

С Утюга давно слетела сонливость.

— Что мне теперь делать? — затравленно спросил он.

— Мы решили тебя временно спрятать. Но твой схорон находится в третьем пункте, куда тебя еще надо переправить, и раньше, чем назавтра, ты рассчитывать на нашу помощь не можешь. Короче, не валяйся, не храпи, а думай, я за тобой утром приду. — Оборотень бесшумно удалился.