Собор без крестов - Страница 227

227

— Чтобы не мучить себя, давай больше не будем проигрывать эту песню.

— Давай! Я ее уже наслушалась вдоволь, — призналась она.

Сев на диван и тесно прижавшись друг к другу, они застыли в глубокой задумчивости. Перед каждым из них на пути к другому жизнь поставила непреодолимую преграду, которую в бальзаковском возрасте ни ему, ни ей уже не по силам преодолеть. А если так, то и нечего будоражить эту тему.

Раздевшись, они с облегчением легли в постель, наконец-то после насыщенного событиями дня получив долгожданный отдых. Однако они никак не могли уснуть. После долгого молчания Лариса первая заговорила:

— Витя, ты так богато живешь, что я не могу тебя сравнить ни с одним из моих знакомых, а среди них есть и министры, и бизнесмены. Вот сейчас мы с тобой подписались и испачкались в грязном деле. Скажи, зачем нам все это? Зачем мы идем на такой риск? Я не говорю о себе. Мне терять-то больно нечего, но неужели ты не понимаешь, чем рискуешь и чего можешь лишиться?..

Ее слова текли неспешно, убаюкивающе, но они били колоколами тревогу, а поэтому к их звону он не мог не прислушаться, и о возможности уснуть под них не могло быть и речи.

Успокоенность, наличие свободного времени, безделие толкнули Лесника на откровение:

— Лариса, я знаю, что ты у меня умница. Знаю, какое место занимаю в твоем сердце. Ты мне тоже дорога не грешными действиями и помыслами, а тем, что ты есть мой самый дорогой и заветный талисман и амулет. Ты сейчас отлично поняла, какое место я занимаю в своем кругу, кругу уголовников. Это место обязывает меня иногда поступать не так, как в обычных условиях поступаете вы.

— А как поступаем мы?

— Оглядываетесь назад, на свое благополучие, безопасность свою, своей семьи и близких. Когда дело доходит до наших пацанов, то я обязан ради них плюнуть на все, что мне лично дорого, и точно исполнить свой долг перед друзьями.

— Я смотрю на тебя и удивляюсь. Ты похож со своими принципами на ту тещу, которая дразнила своего зятя крючком. Зять ее бил, мучил и требовал, чтобы она не дразнила его, но так своего и не добился. Тогда он утопил ее в реке, а она, находясь в воде с головой и не имея возможности дразниться, подняла над водой руку с согнутым пальцем, показав тем самым, что она не изменила к нему своего отношения, продолжая дразнить его крючком.

Выслушав ее, Лесник, подумав, сказал:

— Возможно, в некоторой части я похож на ту настырную тещу. Для меня нарушить свои принципы — задача более трудная, чем сама смерть.

— Тяжелый ты человек, трудный путь себе выбрал, но, может быть, потому-то ты мне дорог, и я тебя люблю,

— уронив несколько скупых слез ему на грудь, нежно выдохнула она.

— Тебе страшно со мной? — полюбопытствовал он.

— Я боюсь только за тебя, — поведала она.

— Лариса, назревают страшные события, и я бы не хотел, чтобы ты была свидетелем. Давай я тебя завтра отправлю домой, — неожиданно предложил он.

— Ты знаешь, что я без тебя одна не уеду и не полечу, — обреченно сообщила она.

— Ну и дурочка, — прижимая ее податливое тело к себе и целуя в мокрое лицо, нежно пробурчал он.

— Пускай я буду дурочка, а ты крючок, — пошутила она сквозь слезы.

Блаженство таких неповторимых минут, возможно, не посещает многие супружеские пары. Поэтому они дарили себя друг другу искренне и без оглядки.

Однако перед сном Лесник все же вспомнил Альбину, глубоко вздохнув. Ведь возвратившись на Родину, он вынужден будет оставить Ларису в столице, лететь или ехать к семье. После такой нежности, доброты, тепла и любви, которые, не скупясь, отдавала ему Лариса, придется через все это перешагнуть и вновь привыкать к своим обязанностям мужа…

Утром от соседа, проживающего выше, Лесник узнал через «почтовый ящик», что за ним установлено постоянное наблюдение.

Данное известие его нисколько не удивило, не напугало, он предвидел такой «дружеский» подход к себе со стороны Кройнера. В создавшейся обстановке ему надо было действовать с еще большей оглядкой и осторожностью.

Он не знал, что известная ему троица поручила своим людям не только выявление слежки за ним со стороны фараонов, но негласно обеспечивала его безопасность от непредвиденных возможных преступных проявлений со стороны неконтролируемых ими лиц и воровских группировок.

Лесник с Ларисой, приведя себя в порядок после сна, одевшись, спустились в ресторан, где плотно позавтракали.

— Пойдем прошвырнемся по городу, — покинув ресторан, предложил он.

— Куда пойдем?

— Безразлично! Мне надо позвонить одному человеку и узнать один результат, — сообщил ей Лесник, — потом посетим какой-нибудь ювелирный магазин, посмотрим его ассортимент, не возражаешь?

— Какая уважающая себя женщина откажется от такого мероприятия, — подхватив его под руку, проворковала она, направляясь вместе с ним к выходу из отеля.

Все разговоры с третьими лицами в Америке Лесник осуществлял через Ларису, а поэтому, если он что-то сказал тому или другому лицу, читатель должен понимать, что общение Лесника с данным человеком произошло через Ларису.

Лесник сказал водителю такси, чтобы он остановил машину где-нибудь рядом с телефоном-автоматом.

Набрав нужный номер, Лесник услышал голос Молоха.

— Привет, старина! — бодро произнес Лесник.

— Привет, дружище! Я ждал твоего звонка.

— Что ты хотел мне сказать?

— Они принимают условия.

— Они не думают пудрить мне мозги, не обманут?

— Исключено! Я буду гарантом их обязательств.

227