Собор без крестов - Страница 151

151

— Как там у нас на Родине? — признав в них соотечественников, спросил садовник.

— Получаем гуманитарную помощь от своих близких врагов, от вас в том числе, сжираем и через задницу выкидываем, не задумываясь над тем, что ее надо отдавать в валюте, — зло бросил Лесник, недовольный лишним свидетелем в готовящемся преступлении, но неизбежность заставляла делать первый неверный шаг.

— На вас не отразилось плачевное экономическое положение нашей страны, — оглядывая своих пассажиров, заметил Павел Степанович.

— Я не о себе говорю, и ты не обо мне спрашивал, — сердито произнес Лесник. — У меня с товарищем в этом плане все о’кей, а у тебя, Степанович, дела как в нашей экономике, — не стерпев, съязвил он. — Стоило ли сюда переться, чтобы в чужом саду ветки подрезать?

— Вы что, приехали меня агитировать вернуться в Россию? — окрысился Степанович.

— Еще чего, такого добра у нас и без тебя хватает, — успокаиваясь, сообщил Лесник.

— Вы, наверное, прожженные коммунисты?

— Степанович, надо газеты читать. Нет уже коммунистов. У нас, как и у вас, все сразу стали господами.

Ответ Лесника почему-то рассмешил водителя, и он засмеялся прерывающимся дребезжащим смехом, как будто быстро перекрывал и открывал дыхательный путь.

— Ты, Степанович, кончай пускать пузыри и вези нас в ресторан «Ночная фиалка», — потребовал Лесник.

Тронувшись с места, Степанович вновь остановил автомобиль.

— Я такого ресторана не знаю и не знаю, куда ехать.

— Что, мне тебя учить, как проехать к ресторану? — удивился Лесник.

— Конечно, я же туда дорогу не знаю, — растерянно ответил шофер.

— Вот если бы все такие грамотеи деранули сразу в один день на Запад, может быть, и нам легче зажилось,

— пошутил Лесник, которому почему-то Степанович не понравился с первых минут.

— Виктор, хватит человеку действовать на нервы, — давая Степановичу в руки десятидолларовую банкноту, сказал Душман. — Ты, Степанович, езжай по улице до первого полицейского, у него и спросишь, где интересующий нас ресторан.

Пользуясь подсказками полицейских и таксистов, с грехом пополам они нашли интересующее их заведение на Двенадцатой авеню.

Ресторан «Ночная фиалка» размещался в солидном и привлекательном здании, внутреннее оформление помещения, такое солидное и добротное, говорило о его владельце, что дела у него идут неплохо.

Пройдя зал, они заняли свободный столик. К ним сразу подошел официант принять заказ.

Обращаясь к Степановичу, Лесник попросил:

— Спроси у него, кто владелец ресторана?

Ответ официанта — мистер Локман — Лесник понял без перевода.

— Спроси у него, где сейчас находится мистер Локман, — потребовал от Степановича Лесник.

— Он у себя, но посетителей из зала принимает очень редко, — перевел ему ответ официанта Степанович.

— Скажи этому чучелу, что я привез его хозяину привет с Родины, и встрече со мной он будет рад, — засовывая в карман официанту десятидолларовую банкноту, вновь попросил Лесник Степановича.

Выслушав Степановича, официант более доброжелательно сообщил:

— Сейчас я позвоню хозяину по телефону, и, если он согласится принять, я провожу вас к нему.

Официант независимой походкой удалился.

— Ты смотри, какие строгие порядки он у себя установил, не завести ли мне у себя в ресторане такие? — произнес Душман.

— Можешь завести, порядок везде нужен, только долго тебе придется ждать, чтобы клиенты давали, как мы, официантам чаевые в валюте.

Беззаботно рассмеявшись, Душман возразил:

— Ошибаешься, дорогой, как раз с моими официантками чаще всего клиенты расплачиваются валютой, а вот со мной — деревянными чушками.

Видя подходящего к ним официанта со слащавой улыбкой на лице, Лесник заметил:

— Кажется, дело клеится. Вы заказывайте себе обед на две персоны.

Официант, приняв заказ у Душмана через «переводчика», отдал его на кухню для исполнения, после чего отвел Лесника в кабинет Локмана и незаметно удалился.

В средних размерах кабинете, меблированном со вкусом дорогой мебелью, в кресле Лесник увидел мужчину лет семидесяти, плотного телосложения, низкого роста, с огромной головой без признаков растительности на ней. Она, как головка сыра, надежно сидела на толстой короткой шее.

Согласно описанию Лапы Лесник понял, что перед ним сидит Молох.

— Здравствуйте, Давид Борисович! — произнес Лесник, подойдя вплотную к креслу.

— Здравствуй, дорогой, чем могу быть полезен? — Заплывшие жиром глазки внимательно разглядывали Лесника.

— Я приехал с вашей Родины и привез письменный привет от Жернова-Постникова Остапа Харитоновича.

Секунд десять подержав письмо в руке, как бы взвешивая его, Молох, оживившись, воскликнул:

— От Лапы, да?

— Да! — обрадованно подтвердил Лесник, довольный налаживающейся между ними связью.

— Письмо от Лапы. Вот чертяка, еще помнит меня, — поднявшись с кресла, удивился Молох. — Ты, дорогой, посиди и помолчи, пока я буду читать послание из другого мира. — Он отбросил спину в кресло, как в воду, отработанным движением.

«Бедному креслу достается от него», — подумал Лесник беспечно.

Надев очки, хозяин кабинета не спеша распечатал конверт, понюхал его содержимое, после чего достал письмо, углубившись в чтение. Прочитав письмо, он положил его на стол. Не спеша достал из кармана пиджака пузырек с таблетками, размером с хорошую большую пуговицу, положил одну из них себе под язык.

151