Собор без крестов - Страница 169

169

— Я — Гончарова-Шмакова Альбина Илларионовна, — услышал он приятный для своего слуха голос. — Чем мы обязаны вашему визиту? — поинтересовалась она, не спеша, старательно подбирая слова, говоря с приятным акцентом.

— Мне надо допросить вашего мужа, — наконец-то объяснил он причину своего визита.

От его просьбы у Альбины защемило сердце. Если бы она не была дочерью пахана преступной банды и не выросла на тревогах и волнениях, то просьба Кройнера ее «убила» бы, но Альбина давно научилась владеть своими чувствами и собой, а поэтому бурлящие в ней эмоции не получили внешнего проявления. Несмотря на то что Кройнеру было уже сорок лет и он не был новичком в своей работе, замешательства Альбины он так и не заметил. Тут могли быть причиной как трудности в языковом общении, так и то, что, смущаясь, Кройнер старался не смотреть в лицо понравившейся ему женщины, так как взгляд непроизвольно убегал в ложбинку ее грудей.

— К сожалению, ваше желание удовлетворить не могу, — по-прежнему не спеша, но жестко ответила Альбина инспектору.

— Почему? — вскинув брови, удивленно спросил он.

— Мне неудобно вам говорить, и, если можно, я бы хотела не отвечать на ваш вопрос.

— Я нахожусь здесь по служебным делам, а поэтому попросил бы вас ничего от меня не скрывать, — найдя себя наконец как представитель власти, жестко потребовал он ответа на свой вопрос.

— С моим мужем случилась беда. Как только мы прилетели в Штаты отдохнуть на своей вилле, у него была обнаружена дизентерия. Он сейчас находится в спальне. Так как он является инфекционным больным, то визиты гостей, не желающих заразиться, противопоказаны.

— Мне можно посмотреть на него? — удивленный неожиданным препятствием, ошалело спросил Кройнер.

— Нельзя! Я же вам пояснила, почему.

— Можно я поговорю с его сиделкой?

— У него нет сиделки. Я по специальности — врач, а поэтому решила сама ухаживать за мужем.

— Но как же тогда быть? — недовольный неудачно складывающейся беседой, поинтересовался он.

Не ответив на его вопрос, Альбина, обратившись к Цыгану, потребовала:

— Принеси мне из зала визитные карточки врача и адвоката нашей семьи.

Что сказала Альбина своему слуге, Кройнер не понял, но когда Цыган покинул их, то он на всякий случай опустил свою правую руку в карман куртки, где у него находился пистолет. Уезжая на виллу к Гончарову-

Шмакову, он не поставил в известность сослуживцев о своем намерении, но его опасения за свою жизнь оказались напрасными.

Возвратившийся в прихожую Цыган передал две визитки своей госпоже, которые она отдала Кройнеру со словами:

— Если вы договоритесь с доктором Буно Почивано и адвокатом Альфредом Скотом, что больного можно потревожить и допросить, то тогда я не буду возражать против вашего намерения.

Обложенному такими вескими козырями Кройнеру ничего не оставалось делать, как отказаться от своего намерения допросить Гончарова-Шмакова до более подходящего времени. Положив предоставленные ему Альбиной визитки себе во внутренний карман куртки, он, достав свою и отдавая ее Альбине, попросил:

— Убедительно попрошу вас передать мужу, чтобы он после выздоровления обязательно явился ко мне со своим адвокатом по указанному адресу.

— Обязательно передам ему вашу просьбу, — показав ему в улыбке обворожительной белизны зубы, нежно проворковала она.

Провожаемый Цыганом до ворот, Кройнер думал: «Вот это миссис. Да она любую мисс заткнет за пояс.

Лакомый кусочек, да только не мой».

Вспомнив свою жену — худую, как высушенная вобла, он с сожалением подумал, что она не имеет тех женских прелестей, которые только что ему довелось увидеть.

Внешний вид жены был непривлекательный, а скорее отталкивающий, и поэтому он старался удовлетворять свои желания с ней ночью в постели без света, чтобы ее вид не отбивал половую страсть, но зато он стал обладателем приданого жены и материально обеспеченным до гробовой доски.

Одни люди ради богатства идут на преступления, подлость, измену, другие жертвуют своей свободой, независимостью, любовью. Все они несчастны, так как поступают против своей совести и общечеловеческой морали. Дай Бог не попасть нам в их содружество.

Проводив Кройнера, Цыган быстро возвратился в дом, где застал задумавшуюся Альбину, сидящую на прежнем стуле, застывшую в неподвижной позе, уставившуюся бессмысленным взглядом в пол. Обхватив голову руками, она вновь мысленно переваривала состоявшийся только что разговор.

— Илларионовна! Что этот мужик от тебя хотел? Что ты ему отчебучила, если он не солоно хлебавши от нас отвалил? — зайдя в прихожую, засыпал ее вопросами Цыган.

Это было не праздное любопытство, а беспокойство за судьбу дорогих ему людей, купивших и подаривших бесплатно его семье дом, оказывающих по настоящее время ему помощь и опеку. За себя он не переживал, так как криминального в Америке ничего не совершил.

Как ни была у Альбины забита голова тревогой от неожиданного, несвоевременного визита инспектора ФБР, отвлекаясь от нее, она подробно пересказала Цыгану смысл и существо состоявшегося разговора, а потом неожиданно спросила его:

— Как ты считаешь, какие меры мы с тобой сейчас должны предпринять, чтобы наша «химия» не выплыла наружу и нас не взяли бы за жабры?

— Позвонить нашим тутошним корешам и сообщить о визите шпика, — посоветовал ей Цыган.

— Нет, Федя, никому мы не будем звонить, а займем выжидательную позицию, посмотрим, куда кривая выведет, — возразила она ему.

169